Мультикультурализм: «Слухи о моей смерти несколько преувеличены!»
Об авторе: Анна Бандурка, соискатель кандидатской степени по философии ХНУВД, журналист. Живет в Киеве. Получила диплом в 5-ом конкурсе эссе.
Мультикультурализм: «Слухи о моей смерти несколько преувеличены!»
Существенным признаком современного мира стало ускоренное приумножения различий и порождаемого ими разнообразия. Разнообразие социального бытия человечества, человеческих сообществ и отдельных людей во многом, как это ни парадоксально, спровоцировал процесс экономической глобализации, которая способствовала установление миграционных потоков из бедных стран третьего мира в индустриально развитые государства мира. Так, пытаясь удовлетворить спрос на дешевую рабочую силу, ведущие государства Западной Европы (Франция, Германия и Великобритания) одновременно приняли такое количество культурно и этнически отличных от автохтонного населения мигрантов, интегрировать которое оказались просто неспособными. Одной из важных теорий, которой начали описывать такое разнообразие современного социума, стала концепция мультикультурализма, получившая широкую медийную огласку из-за громких заявлений о ее «смерти и крахе» лидеров вышеперечисленных европейских государств. Однако, при более детальном анализе неудач их непродуманной этнокультурной политики, громкие заявления конца 2010 – начала 2011 года выглядят несколько поспешными и слишком обобщенными, учитывая, что этнокультурная фрагментация социумов этих стран и проводимая политика имеют ряд особенностей. В связи с этим целью данного эссе является выделение и исследование основных типов концепции мультикультурализма, а также категоризация этнокультурной политики Франции, Германии и Великобритании в соответствии с выделенными типами.
Сколько стран – столько мультикультурализмов
Термин «мультикультурализм» не представляет какую-то одну доктрину, политическую стратегию или уже совершенное состояние дел. Напротив, он схватывает множество политических стратегий и процессов, повсюду еще незавершенных. Сколько различных мультикультурных обществ можно найти в мире – столько же и разных «мультикультурализмов» соответствуют им. Еще одной причиной множественности типологий мультикультурализма являются разные ценностные основания или исследовательские интересы тех, кто осуществляет типологизацию: русский исследователь Л.А. Коробейников удачно назвал это «мультивиденьем мультикультурализма» [1, с. 63]. Поэтому исчерпывающая и «единственно правильная» типология мультикультурализма не только отсутствует до сих пор, но и вообще невозможна. Правда, это не исключает построения различных рабочих типологий, релевантных определенному множеству мультикультурных политик и конкретной исследовательской цели.
Так, например, российский ученый В.С. Малахов в 2012 году со ссылкой на немецкого философа Франца-Олафа Радтке назвал четыре типа мультикультурализма, выделенные на основании получения выгоды: социально-педагогический, кулинарно-циничный, хозяйственно-прагматический и реактивный [2]. Другой российский ученый В.В. Никитаев разделил концепцию прежде всего на мультикультурализм «государств иммигрантов» и «государств наций». Более детальное исследование позволило ему выделить также следующие модели: «интеграция без ассимиляции» (модель Канады), «обратная дискриминация» (модель США), «функциональная толерантность» (модель Германии»), «размен» (модель Австралии) [3].
За рубежом различные типологии управления мультикультурными обществам разрабатывали француз М. Вевьерка, канадец В. Кмличка, норвежец Т. Эриксен и другие ученые. Как упомянутые, так и другие типологии такого рода полезны, но предусматривают дополнения другими, не менее полезными и актуальными.
Семь лиц мультикультурализма
Учитывая цели данного эссе, обращусь к перечню мультикультурализмов, приведенного современным норвежским исследователем Томасом Эриксеном [5]. Со ссылкой на Стюарта Холла и Теренс Тернер он насчитал семь разновидностей: консервативный, либеральный, плюралистический, коммерческий, корпоративный, критический «революционный», а также «мультикультурализм различий» («difference multiculturalism»). Все приведенные типы относятся к двум более широким категориям: инклюзивный мультикультурализм (или мультикультурализм включения) и неинклюзивный мультикультурализм (или мультикультурализм исключения).Беря во внимание это разделение, консервативный мультикультурализм или асимиляционизм следует считать скрытым проявлением мультикультурализма исключения. Мультикультурализм исключение может существовать и в совершенно открытой форме, когда гомогенное сообщество «опирается включению инородцев», например, путем непредоставления гражданства мигрантам первого поколения или даже их потомкам. Такую политику, что с недоверием относится к отклонениям от устоявшегося и привычного, когда они не прошли более или менее длительного испытания и не запечатлелись в традиции, можно считать мультикультурализмом лишь со значительными оговорками, так как, в конце концов, он направлен на формирование одной гомогенной культуры.
Политическая линия современного либерального мультикультурализма, представленная Стюартом Холлом, оказывается двухуровневой: направленной на интеграцию на политическом уровне (формирование единой социетальной культуры) и предполагающей и поддерживающей чисто культурное многообразие лиц или групп (религиозное, художественное и т.п.). Она преследует быструю интеграцию различных культурных групп в общее государственное пространство.
Плюралистический мультикультурализм, за Холлом, признает и защищает культурное многообразие, учитывая первичность интересов и прав этнокультурных общин: это коммунитаристский подход, представленный также Чарльзом Тейлором и Аласдером Макинтайром. И либеральный мультикультурализм и плюралистический мультикультурализм можно рассматривать как две линии развития либерализма: одна из них делает упор на либеральных ценностях, в частности на индивидуальной свободе, тогда как другая - на ценности выживания человеческих сообществ, солидарности, взаимной поддержке и т.д. Оба данных типа мультикультурализма относятся к категории инклюзивного мультикультурализма.Выделение коммерческого мультикультурализма осуществлено на основе признания приоритета не политики, а экономической составляющей общественного бытия. Такая позиция в определенной мере коррелирует упомянутому типу «хозяйственно-прагматического» мультикультурализма Малахова-Радтке. Она предполагает, что признание различий индивидуумов из разных сообществ на рынке способствует «растворению» проблем культурного разнообразия через частное потребление без государственного вмешательства. Определенный упор на экономическом факторе выбора и осуществления той или иной политики недооценивать или вовсе игнорировать бессмысленно. Этнокультурная политика с таким стержнем совместима с классическим либерализмом с присущим ему акцентом на принципе laissez-faire, а также неолиберализмом.Корпоративный мультикультурализм выделяется вновь на другом основании - характере управления. Он предусматривает, в частности, централизованное управление многокультурностью. Корпоративный подход комбинируется как с инклюзивным, так и с неинклюзивним мультикультурализмом.
Наконец, «революционный» мультикультурализм уместно считать противоположностью консервативного ассимиляционизма. Это скорее определенная нормативная модель, чем реалистическая основа взвешенного управления мультикультурностью.
Поскольку описанные типы мультикультурализма выделены на разных основаниях, то не все они исключают друг друга и в характеристике реальной мультикультурной политики конкретной страны могут комбинироваться, например, как корпоративный ассимиляционизм во Франции времен Николя Саркози. Воспользуюсь приведенной типологией для оценки этнокультурной политики в отношении мигрантов трех ведущих европейских государств, лидеры которых в конце 2010 - начале 2011 года сделали заявление о крахе политики мультикультурализма – Германии, Великобритании, Франции.
Централизованный корпоративный мультикультурализм Германии
Про немецкий мультикультурализм действующий канцлер ФРГ Ангела Меркель еще в октябре 2010 года заявила следующее: «В начале 1960-х наша страна пригласила иностранных работников в Германию, и сейчас они здесь живут… Некоторое время мы сами себя обманывали и говорили себе: «Они у нас не останутся, когда-нибудь они уедут», но так и не случилось. И, конечно же, наш подход лежал в мультикультурализме, в том, что мы будем жить рядом и ценить один другого. Этот подход провалился, абсолютно провалился» [6]. Применяя типологию мультикультурализма к словам Ангелы Меркель, можно констатировать прокламацию централизованного корпоративного мультикультурализма.. Но ошибочность такой политики давно не была загадкой: про это десятилетие назад предупреждали такие специалисты как Вилл Кимличка и Чарльз Тейлор, ибо политика, которая базируется на надежде на добровольное возвращение, является нереалистичной, а ее результатом может стать создание лишенного гражданских прав, отчужденного низшего класса, что, в конце концов, и произошло в Германии.
Эксперты указывали, что канцлера Ангелу Меркель призывали ужесточить политику относительно мигрантов, которые отказываются интегрироваться в немецкое общество. Во время конференции молодежной организации Христианско-демократической партии в Потсдаме 17 октября 2010 года она заявила, что мигранты, которые приезжают на работу в Германию, должны говорить на немецком, поскольку только при таких условиях они могут стать полноценными участниками рынка труда. Требование освоения языка «новой родины» на самом деле очень важно, но его недостаточно для формирования лояльного отношения к стране пребывания, , особенно, если сохраняется давление на мигрантов со стороны государства и брезгливое отношение со стороны автохтонного большинства.
Исследования, проведенные осенью 2010 года, показали, что больше 50% немцев не терпят мусульман, больше 35% респондентов считают, что Германию «заполонили иностранцы», а 10% вообще мечтают о «твердой руке фюрера» [7]. Эту ситуацию объясняют глубоко укоренившиеся стереотипы в отношение иммигрантов (впрочем, не всегда безосновательные), преодоление которых возможно только через более-менее длительное формирование новых привычек и традиций. Простой отказ иммигрантам во въезде не станет решением проблемы, т.к., по оценке директора немецкого института экономических исследований Клауса Циммермана, страна ежегодно нуждается в привлечении полумиллиона иностранных представителей рабочей силы. Учитывая этот факт, он предлагает привлекать рабочих на срок до 5 лет, а вопрос о постоянном месте жительства для них решать на основе канадского или австралийского опыта [8]. Кроме более внимательного изучения опыта успешного инклюзивного мультикультурализма этих стран, предусматривается определенная переориентация миграционных потоков за счет приглашения культурно близкой молодежи из Польши. Нельзя исключать, что при условии последовательной реализации указанных намерений, ФРГ в конце концов удастся побороть причины и неудовлетворительные последствия централизованного корпоративного мультикультурализма исключения.
Мультикультурализм – карта в политической борьбе Великобритании
В предвыборном манифесте Лейбористской партии Великобритании, с которым она завоевала власть в стране в 1997 году, криминализируются расистские оскорбления и расово мотивированное насилие, чтоб защищать этнические меньшинства от запугивания. Наверное, в силу подобных официальных заявлений утвердилось представление о британской модели мультикультурализма как «плюралистической». Но отличительной особенностью мультикультурной политики в Великобритании было то, что она в течение нескольких десятилетий являлась «тузом в рукаве» одного из основных политических игроков этой страны, а именно Лейбористской партии. Увеличение притока иммигрантов в страну с 2001 года являлось не их просчетом, а важным инструментом в борьбе с главными политическими противниками-консерваторами, т.к. иммигранты традиционно голосовали за лейбористов.
Так или иначе, но проблемность британского мультикультурализма наглядно проявилась еще весной 2008 года, когда в Олдхеме, одном из пригородов Манчестера, где иммигранты составляли значительную часть населения, случились серьезные столкновения на этнической почве (позже подобные стычки произошли также в Барни и Бредфорде).
В июне 2008 года была создана специальная комиссия по расследованию инцидента, которую возглавил Девид Ричи. Отчет о проделанной работе, опубликованный 1 декабря того же года, получил весьма красноречивое название «Один Олдхем, одно будущее» [9].
В этом отчете констатируется несмотря на декларируемую государством взаимную толерантность во-первых, существенная разъединенность и закрытость друг для друга общин Олдхема.. Во-вторых, присутствие обоюдных расистских практик! Так, в речи многих белых жителей Олдхема оскорбительное слово «паки» («paki») является повседневно используемым в отношение мусульман пакистанского происхождения. Также известно много примеров, когда азиаты в свою очередь оскорбляют или атакуют белых автохтонов.
Таким образом, мультикультурализм, который еще 2008 году ощутил поражения в Олдхеме, Бредфорде и Барни, формально ориентировался центральной лейбористской властью на включение, но реально на местах обычно был мультикультурализмом исключения, базирующемся на взаимном игнорировании общин иммигрантского происхождения и автохтонов.
Укорененными стереотипами исключения в полной мере воспользовались политические оппоненты лейбористов – консерваторы, что, среди прочего, помогло им победить на парламентских выборах 6 мая 2010.
Как будет развиваться ситуация в Великобритании дальше? Ответ на этот вопрос зависит от взаимодействия разномастных факторов, в частности, от экономической ситуации в стране, в Еврозоне и в мире в общем. Сейчас Британия идет путем усиления ассимиляционной политики на основе «энергичного либерализма», курс на который был взят Девидом Кемероном после победы на парламентских выборах. Но подобным путем долгий час двигалась Франция, что, впрочем, не уберегло ее от беспорядков на этнокультурной почве: в нынешнем столетии наиболее массовые случились осенью 2005 года.
Французский ассимиляционный республиканизм
Исповедуя идеологию республиканизма, Франция в основном ориентируется на централизованную политику ассимиляционизма. Это было достаточно несложно до начала 50-х годов прошлого столетия, поскольку большинство иммигрантов в то время прибывало из соседних стран. Культурно близкие французам итальянцы, португальцы, испанцы легко «растворялись» в обществе большинства и находили работу. Но уничтоженная во время Второй мировой войны страна нуждалась в большом количестве рабочей силы, и французские власти стали фактически «зазывать» алжирцев, тунисцев, марокканцев, делая ставку на их знание французского языка. . Однако экономический кризис и промышленный спад середины 70-х годов прошлого века заставили Францию заявить про существенное ограничение миграционных потоков из других стран. Но на тот момент состав общества изменился коренным образом, и мигранты продолжили прибывать во Францию, прося политического убежища или воссоединения с семьей. Несмотря на нагромождение проблем с мигрантами французские власти продолжали поддерживать «модель республиканизма», которая предусматривает политику корпоративного ассимиляционизма. Французы верили в ассимиляторский потенциал своей исторически богатой культуры. Однако, столкнувшись с кардинально другой культурой, которая основывалась на исламе, этот тип неинклюзивного мультикультурализма ощутил серьезное поражение.
Таким образом, основной проблемой Франции стала исламизация значительной части ее общества. Мигранты, которые исповедуют ислам, хотят продолжать жить на чужбине соответственно своему мировоззрению и укоренившимся религиозным нормам. Они не придерживаются основного принципа светской жизни, стараясь завоевать официальное право на открытое ношение религиозных символов (например, хиджаба) в учебных заведениях и других общественных институтах. Один из самых известных случаев – отказ трех мусульманских девушек в конце 80-х годов прошлого столетия ходить в школу с непокрытой головой, которое окрестили «делом платков», дал толчок широкой дискуссии во французском обществе, которая в конце концов привела к принятию закона про «запрет прятать лицо в публичных местах» от 12 октября 2010 года. Запрет следования собственным культурным традициям вместе с социальной эксклюзией (уровень безработицы среди мигрантов во Франции порой достигает 30%) и возникновение «цветных» гетто в пригородах больших городов, где для иммигрантов были построены специальные дома «HLM» («habitation à loyer modéré» с франц. - жилье за умеренную арендную плату), аренду которых датировало государство, полностью совпадает с вектором этнокультурной политики Франции в направлении более или менее прикрытого мультикультурализма исключения. Данный факт косвенно подтверждается и политической ситуацией, сложившейся после поражения на последних президентских выборах в мае 2012 года «жесткого» в отношении иммигрантов Николя Саркози. Победа Франсуа Олланда является скорее не следствием его традиционного для социалистов внимания к проблемам иммигрантов, а результатом общенационального недовольства сокращением социальных льгот и политикой крайней экономии. Серьезное укрепление позиций националистов, возглавляемых Марин Ле Пен, является более репрезентабельным в отношении будущего этнополитики Франции, которая вряд ли станет либеральней или «мягче» в ближайшее время.
***
Негативный опыт разных мультикультурализмов Великобритании, Франции и Германии объединяет то, что par excellence он является опытом прямого или непрямого мультикультурализма исключения. Именно такой мультикультурализм, очевидно, и был адресатом критики как отдельных чиновников в конце 2010 – в начале 2011 года, так и составителей Отчета ЮНЕСКО «Инвестирование в культурное разнообразие и диалог между культурами» годом ранее. Инклюзивного мультикультурализма приведенные критические замечания не касаются, поэтому либеральный мультикультурализм и, возможно, умеренный плюралистический мультикультурализм, которые являются близкими по ряду существенных характеристик, остаются перспективными стратегиями управления культурным разнообразием.
Источники информации
[1] Коробейников Л.А. Мультикультурализм: открытый дискурс / Л.А. Коробейников // Вестник Томского государственного университета. – 2009. – №326 (сентябрь). – С. 61-63.
[2] После мультикультурализма: Европа и ее иммиграты. Лекция Владимира Малахова 27 января 2012 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://polit.ru/article/2012/01/27/malakhov/.
[3] Никитаев В. Мультикультурализм и машины этничности [Электронный ресурс] / Владимир Никитаев // Русский журнал. – 2011. – Режим доступа: http://www.russ.ru/pole/Mul-tikul-turalizm-i-mashiny-etnichnosti.
[4] Eriksen T.H. Diversity versus Difference: Neo-Liberalism in the Minority Debate [Еlectronic resource] / Thomas Hylland Eriksen / The Making and Unmaking of Difference. – Bielefeld: Transaction, 2006. – P. 13-36. – Режим доступу: http://folk.uio.no/geirthe/Diversity.html.
[5] Канцлер ФРН: останні роки продемонстрували провал концепції мультикультуралізму в країні [Електронний ресурс] // РБК-Україна. – 17.10.2010. – Режим доступу: http://www.rbc.ua/ukr/newsline/kansler-frg-poslednie-gody-prodemonstrirovali-proval-17102010015500.
[6] Майоров Е. Мультикультурализм в Германии умер [Электронный ресурс] / Е. Майоров // International Agency InterRight. – 18.10.2010. – Режим доступа: http://www.inright.ru/articles/politics/20101018/id_395/.
[7] Германии потребуется 500 тысяч иммигрантов в год [Электронный ресурс] // International Agency InterRight. – 08.09.2010. – Режим доступа: http://www.inright.ru/articles/news/id_3870/.
[8] Oldham Independent Review. One Oldham, One Future [Еlectronic resource]. – Panel Report. 11 December 2001. – Access mode: http://www.oldhamir.org.ua/OIR%20Report.pdf.
См. также на Когита!ру:
5-й конкурс эссе «Миграция и интеграция мигрантов в Европе и России»
Соединенное Королевство: поиск новых социокультурных моделей
Британский мультикультурализм как метод нерешения проблем
Германия, Австрия, Швейцария: интеграция на смену сегрегации или наоборот?
